Малкольм до сих пор не мог привыкнуть к обстановке в своём кабинете в Главном Управлении Чёрного Ордена. Сия временная обитель казалась ему неуютной и безвкусно обставленной, но что можно было ещё ожидать от Комуи Ли? Меньше всего он пытался угодить начальству.
Сидя за письменным столом, на котором царил идеальный порядок, Рувелье задумчиво изучал личное дело Лави, одного из экзорцистов, номинально числящихся в отряде генерала Кросса. Хорошая характеристика, положительные отзывы руководства и товарищей по отряду омрачались одним обстоятельством - юноша, как и его учитель, был книжником, то есть посторонним человеком в Ордене. Будь на то воля Рувелье, хранителей ненаписанной истории никто бы не допустил до службы в Ордене, - слишком велика была вероятность утечки секретной информации, -  но в тот раз Комуи сумел его обойти. Теперь же книжники вправе присутствовать на любом собрании руководства, любой миссии экзорцистов при условии невмешательства в дела Ордена, и Рувелье ничего не мог с этим поделать, что невероятно удручало инспектора.

Сегодня Лави был непривычно молчаливым и даже немного рассеянным. Странная смесь из тревоги и любопытства царила в его душе с самого утра. То, что их с Книжником пригласил на личную беседу сам Рувелье, явно не сулило им обоим ничего хорошего. Но в то же время, рыжему была интересна причина, по которой этот "Ватиканский душегуб", как в шутку назвали Малкольма некоторые работники Научного отдела, решил пригласить их на разговор тет-а-тет. По сему, одна часть Лави сейчас рвалась поскорее оказаться на этой встрече, в то время как другая, напротив, хотела бы отложить ее на как можно более длительный срок.
"Мы не одну войну прошли, и это переживем", – мысленно успокаивал себя рыжий, пока шел за Книжником по коридору. Вскоре тот остановился возле нужной двери и, обернувшись, дал Лави несколько указаний.
- Будь спокоен, старик. Я тебя не подведу, - тихим, но уверенным голосом ответил ученик на слова Книжника и тут же продемонстрировал свое умение улыбаться. Следуя правилам приличия, он пару раз стукнул об дверь костяшками сжатых в кулак пальцев и, не дожидаясь ответа, потянул дверную ручку на себя, отступая при этом чуть назад, дабы позволить Книжнику войти первым.

В дверь негромко постучали. Рувелье оторвался от чтения, окинул вошедших взглядом, снисходительно кивнул, спрятал личное дело Лави в ящик письменного стола и ответил старику:
- Добрый вечер.
По-видимому, книжники сейчас терялись в догадках, зачем инспектор ни с того ни с сего вызвал их к себе. Но нельзя было недооценивать ум и проницательность старика. Эти качества давно были очевидны. Впрочем, Малкольм и не собирался хитрить. Пока что он хотел понять одну вещь - насколько книжники могут быть ему полезны, или же нужно будет просто смириться с их присутствием как с неизбежным раздражающим фактором.
- Чаю не желаете? - как можно более гостеприимно и участливо поинтересовался Рувелье у своих посетителей. Им предстоял долгий разговор.

Отредактировано Малкольм С. Рувелье (2010-10-17 22:56:53)

"Держит дистанцию," - подумал Рувелье. Инспектор всегда воспринимал готовность разделить с ним "файв о'клок" как встречный шаг на пути к сотрудничеству и взаимопониманию, достигнутому в ходе долгой задушевной беседы. Книжник явно дал ему понять, что задерживаться здесь он не собирается. И это было плохо. Очень плохо.
Малкольм положил подбородок на сцепленные в замок руки. Даже с учётом того, что книжник стоял, а инспектор сидел за столом, так получилось, что они смотрели прямо друг другу в глаза.
"Значит, начнём без лишних предисловий".
- Присаживайтесь, - Рувелье кивнул в сторону стоящих у стены стульев. Теперь-то гости, наконец, поймут, что им придётся задержаться. - Полагаю, вы несколько удивлены тем, что я пригласил вас на приватный разговор.
Малкольм взял паузу, чтобы дать книжникам освоиться в кабинете.

Быстро, но без лишней поспешности, Лави поставил один из стульев так, чтобы Книжник оказался напротив Рувелье. Сам он остался стоять, вежливо улыбаясь столу перед инспектором и всем своим видом показывая, что он такой же бессловесный предмет обстановки, как и этот самый стул. Он всего лишь сопровождает своего наставника, к нему и обращаться-то бесполезно.

Ответа на заданный вопрос так не последовало. Видимо, гости расценили его как риторический. Или же старик хочет, чтобы вот так, слово за слово, инспектор выложил ему всю интересующую информацию в процессе поддержания беседы.
"Не выйдет", - подумал про себя Рувелье.
- Я хочу поговорить с вами об Аллене Уокере, - произнёс инспектор и откинулся на спинку кресла, ожидая реакции книжников.

Книжник осторожничал. Впрочем, Малкольм не рассчитывал на то, что ему приподнесут все интересующие его сведения на блюдечке с голубой каемочкой.
- Вы и Лави провели уже немало времени в Ордене, - Рувелье многозначительно посмотрел на обоих. - Поэтому мне бы хотелось услышать мнение экзорцистов, а не книжников.
Зря, зря гости отказались от чая.

Рувелье кивнул:
- Хмм... молод, верно. Однако за время, проведённое в Ордене, он во многом превзошёл своих старших товарищей. А успех, как известно, кружит голову.
Боковым зрением Рувелье наблюдал за Лави - речь идёт о его товарище. Что Уокер значит для него?

Карл постучался в дверь начальника и, оправив форму, вошел. У инспектора уже сидели посетители, но это его не остановило: Карл не особо жаловал всю эту Орденскую шваль и никогда не упускал возможности показать и искателям, и экзорцистам, и этим их псевдо-ученым, кто на самом деле в доме хозяин. Бросив на Книжников неприязненный взгляд, он подошел к Рувелье и склонился к уху начальника:
- Господин инспектор! Срочное донесение из Ватикана: в Главное управление едут еще двое книжников... книжниц.

Книжник никак не выдал своих чувств, хотя скрывать было что. Новые книжники! Хуже новостей он не слышал давно. Книжник рассчитывал, что и его ученик сумел сохранить невозмутимый вид.
- Вы хотите, чтобы я говорил о делах книжников? - сухо поинтересовался он, всем видом давая понять, что это вовсе не дело инспектора.

Отредактировано Книжник (2010-10-31 22:19:52)

Лави, как и обещал Книжнику, прежде чем они вошли в кабинет, помалкивал. Но слушал он очень внимательно, и то, что он слышал, ему совершенно не нравилось. Когда Рувелье начал расспрашивать их со стариком об Аллене рыжий постарался расслабить все свои мышцы и уставился в одну точку. В этот момент его лицо напоминало безжизненную статую. В присутствии Рувелье нельзя было выдавать своих истинных чувств, а ведь тело тоже может говорить, с тем, кто умеет его слушать. И Лави что-то подсказывало, что Мальком как раз относится к числу людей обладающих этим навыком. Но, как оказалось, разговор об Аллене был только цветочками. Новости о ягодках принес весьма неприятный тип, который  всем своим видом пытался показать, что рыжий и его наставник для него никто и звать их никак.
"Новые книжники?" – на долю секунды Лави прекратил сверлить взглядом стол и поднял глаза на Рувелье. Теперь он начал по-настоящему беспокоиться и на долю секунды это состояние отразилось на его лице. Что такого могло случиться, что им выслали замену? Больше всего рыжему сейчас хотелось расспросить старика, но вместо этого он стоял и опять изображал из себя истукана.

Карл довольно крякнул, наблюдая за тем, как босс чихвостит Книжников. Правильно, так их, пусть свое место знают, и нечего тут ерепениться. Боссу они смеют не отвечать, истуканы? Ничего, он, Карл, тоже не промах, сейчас найдет на них управу.
- А еще вам велели передать вот что, - громко объявил он и, склонившись к самому уху Рувелье, зашептал, прикрыв рот ладонью: - Говорят, дело дико срочное, а девки с гонором. Мчатся в Главное Управление, как черти.

Кажется, новость взволновала Лави и Книжника, хотя за старика Малкольм бы не поручился - возможно, он  просто счёл поведение своего ученика чересчур эмоциональным. Однако ответа на ранее заданный вопрос не последовало.
"Они что, язык что ли проглотили?" - с недовольством подумал Рувелье, глядя на книжников. Как будто они не понимают, что гостьи - в первую очередь их головная боль, и только во вторую - проблема инспектора! Однако такая реакция чётко дала Рувелье понять, что он может даже не расчитывать на сотрудничество. В таком случае, возможно, стоит присмотреться к гостьям получше, узнать, что они из себя представляют и какую пользу может принести знакомство с ними.
На новости о прибытии книжниц доклад Грюбера не закончился.
Видимо, обмозговав ситуацию, Книжник решил подать голос. Рувелье был с ним согласен - в обход Комуи такие дела, как трудоустройство книжников в Чёрный Орден не делаются.
- Вы правы, - кивнул в ответ Рувелье и с улыбкой добавил, - однако я уверен, что леди устали с дороги, следовательно, чашка горячего чая им не повредит.
Посмотрев на Грюбера, инспектор спросил:
- Организуете? Про Эпштейн тоже всякое говорили, а на деле намного толковее, чем некоторые... джентльмены оказалась.

Отредактировано Малкольм С. Рувелье (2010-11-02 20:08:03)

Лави старался не смотреть на гвардейца. Рыжий никогда не был сторонником насилия, но сейчас ему очень хотелось отвесить этому типу подзатыльник. Неуважительно отношение к себе он еще мог стерпеть, но то, что этот наглец ни во что не ставил старика... Нет, сей факт Лави проигнорировать не мог.
"Крыса канцелярская", - мысленно прошипел ученик Книжника и прикусил губу, дабы не произнести это вслух. Пока гвардеец шептал что-то на ухо Рувелье, он усиленно пытался взять себя в руки и успокоиться, прибегнув для этого к задержке дыхания. Но его усилия не дали нужного результата. Лави почувствовал, что к лицу приливает кровь; по опыту он знал, что эмоции в такие моменты предательски выступают красными пятнами на лице, придавая ему сходство с гепардом. Рувелье тем временем решил ковать железо пока горячо. Новость о том, что он в скором времени собирается выпить чаю с новыми Книжницами, окончательно выбила Лави из колеи.
"Рувелье, сволочь, теперь еще и почву зондирует, с кем ему выгоднее дело иметь", – покрываясь пятнами пуще прежнего, со злостью подумал рыжий, скользя взглядом по поверхности письменного стола.