Лави пожал плечами. Сейчас, когда он окончательно успокоился, то, что произошло всего пару минут назад в кабинете Рувелье, показалось ему совершенно не значительным. Почти детские, отчаянные попытки гвардейца ужалить их и более тонкие, но от этого не более весомые манипуляции Рувелье. И как только он мог потерять самообладание из-за всего этого? Впрочем, сказать, что случившееся совсем не задело рыжего, было бы ложью. Он же не на пустом месте разозлился, в конце концов.
- Когда мы были в кабинете, задевало, - Лави тут же вспомнил свою реакцию и скрестил руки на груди, будто бы пытаясь отгородиться от чего-то, - а сейчас нет.
Ответ вышел смазанным и не аргументированным, зато честным. Взглянув на старика, Лави попытался разрядить обстановку и, закинув правую руку за голову, улыбнулся.
- Признаю, мне еще стоит поучиться управлять своими эмоциями, но, смотри, у меня получилось не проронить там ни слова.
Впрочем, улыбка не долго царила на губах рыжего. Набрав побольше воздуха в легкие, он решился задать самый важный вопрос, тот, что не давал ему покоя с того самого момента, как Рувелье огорошил их с Книжником новостью о книжницах.
- Старик, что ты думаешь о прибытии книжниц? Чем это нам грозит?